Арсения Сибилёва родилась в Москве. Обучаться музыке начала  в Детской музыкальной школе МГКМИ им. Ф.Шопена (класс Заслуженного работника культуры РФ Софьи Михно), затем окончила Колледж им.Ф. Шопена (класс Заслуженной артистки РФ, профессора Аси Кушнер, Заслуженного артиста России, профессора Сергея Кравченко). С 2019 года – студентка Московской государственной консерватории им. П.И. Чайковского (класс Заслуженного артиста РСФСР, профессора Сергея Кравченко). К 20-ти годам Арсения стала обладателем ряда высоких профессиональных наград на международных и российских конкурсах. Победительница Молодежных Дельфийских игр России и стран СНГ  в 2018 и 2019 гг.  Победительница II международного конкурса “Jumeirah Sounds” (Дубай, ОАЭ, 2018). Победительница XV Международного конкурса молодых музыкантов в номинации «Струнные инструменты» (Москва, 2019). В 2020 г. стала победительницей VII  Международного конкурса исполнителей-солистов на струнных инструментах «Россия-Европа молодая» (онлайн) и лауреатом  III премии IV Международного конкурса скрипачей им. Леонида Когана (Брюссель, Бельгия).
Арсения родилась в музыкальной семье. Скрипка, можно сказать, была «семейным» инструментом. На ней играли мама и дедушка. И то, что девочке передастся любовь к музыке, было очевидным, пожалуй,  для всех, кроме самой Арсении…

Арсения Сибилёва: Музыка – это единственное, что меня не интересовало в детстве. Я  не проявляла интереса ни к домашнему пианино, ни к маминой скрипке, ни к разного рода дуделкам. Если все дети пели, я молчала. Мама была в отчаянии, когда в 3 года я заявила совершенно определённо, что никогда не буду заниматься музыкой.  Ребёнка нельзя заставить, но его можно перехитрить. Мне очень хотелось вертящийся стул. И мама пообещала, что, как только я научусь играть на пианино «Кузнечика», она купит мне такой стул. Я тут же сказала: "показывай". С этим я справилась быстро. У мамы появилась надежда, и она показала мне Колыбельную Брамса, потом до-мажорную Прелюдию Баха... Я незаметно втянулась и каждый день по уговору 15 минут проводила за пианино.  Но моей маме этого было мало. Она мне часто говорила, что пианино, конечно, чудесный инструмент, но он слишком механистичен,  ведь от  руки до струны много посредников (клавиши, деревянные рычажки...),  и оно больше похоже на мебель, чем на музыкальный инструмент.  Видимо, эстетический вопрос стал для меня  аргументом, в 6 лет я взяла в руки скрипку, а в 7 уже сама захотела в музыкальную школу. И с тех пор скрипку у меня уже было не отобрать. А всё началось с вертящегося стула, которого у меня, кстати, до сих пор нет. Поскольку я не ходила в общеобразовательную школу, то уроки в музыкальной школе  были для меня праздником. Здесь, конечно, очень важна личность первого учителя – мне повезло, я попала в тёплое гнездо Мариэтты Таджатовны Чалдранян, директора ДМШ им.Ф.Шопена, которая сразу поняла, что лучше Софии Львовны Михно учителя для меня быть не может. Их терпение, любовь к музыке и вера в мои силы  сделали мой жизненный путь необратимым. Школа им. Ф.Шопена, а потом и училище Шопена  стали моей Alma Mater.

Санкт-Петербургский Дом музыки (СПДМ): Как проходили первые выступления на большой сцене? Как принимала публика, как Вы сами оценивали свои выступления?
Арсения Сибилёва: Мне повезло, одно из первых моих выступлений, уже на втором году обучения на скрипке,  было в Большом зале Московской консерватории. Это был отчетный концерт школы и колледжа им.Шопена. Мне было 8 лет, и я была самой маленькой участницей концерта. Большой зал был весь заполнен, но я помню,  когда закончила играть, пыталась рассмотреть своего папу среди зрителей и никак не могла найти. Соответственно, мне было не до оценки своего выступления. А вообще, маленькая я сама себя особо и не оценивала, а принимала всегда за истину то, что скажет после моего выступления моя мама и София Львовна. Когда я была маленькая, у меня была длинная коса, и во время выступлений она иногда раскачивалась за спиной. Однажды я вышла на сцену и по залу прошел шёпот: «а коса-то какая!». И после этого концерта моя учительница сказала мне: «Нужно так играть, чтобы никто и внимания не обратил на твою косу». Тогда я впервые задумалась, в какое же состояние должна погружать зрителя музыка.

СПДМ: Сколько примерно часов в день Вы посвящаете занятиям?
Арсения Сибилёва: Всегда по-разному. Если в ближайшее время концертов нет, то не меньше 2-3 часов. Но если я готовлюсь к конкурсу или к концерту, то я занимаюсь всё время, которое у меня есть, это может быть и целый день, 6-8 часов и больше. С перерывами, конечно. Вообще занимаюсь каждый день до тех пор, пока не получится какое-то место, какой-то пассаж.

СПДМ: Вы были участником недавно завершившейся «Летней Академии» Дома музыки в Крыму. Как в целом прошла сессия? Что Вам дают эти мастер-классы?
Арсения Сибилёва: «Летняя академия» – это большая радость для всех участников. Нижняя Ореанда – это рай для  плодотворных занятий и профессионального роста. Каждый день уроки с профессором, с концертмейстером. Классы с видом на море, в которых можно заниматься целый день и не уставать, потому что нет ощущения, что ты что-то пропустишь, море – вот оно, за окном. Заключительные концерты, такие искренние и вместе с тем ответственные, – подарок и для публики, и для исполнителей. А еще и уроки рисования!
Дом Музыки появился в моей жизни как большой подарок судьбы. Здесь я встретила неравнодушие, которое так редко сейчас, небывалую щедрость, безупречную организацию, мудрого наставника и учителя  в лице Михаила Ханоновича Гантварга. Как здорово, что Сергею Павловичу Ролдугину пришла в голову  идея создать Дом музыки, и он смог это осуществить! Ведь подумайте, у нас не просто есть возможность обыгрывать свой репертуар при подготовке к международным конкурсам, что само по себе прекрасно, но бесценны те дружеские и профессиональные отношения, которые складываются в процессе совместных поездок и репетиций с самыми талантливыми молодыми музыкантами России.

СПДМ: В составе «Музыкальной сборной России» 15 сентября Вы будете открывать сезон в Тульской филармонии. Первый скрипичный концерт Паганини – серьезное испытание даже для музыкантов с весьма солидным опытом. Тяжело ли Вам давалось это произведение: технически и эмоционально?
Арсения Сибилёва: Да, это очень волнительно. Когда я учила этот Концерт, в порыве отчаяния, я нарисовала портрет Паганини прямо на стене. Получилось что-то вроде иконы, и мне казалось, что сам дух Паганини должен снизойти ко мне, и я заиграю как он. Не знаю, помогло мне это или нет, но я же в конце концов играю этот концерт. Конечно, есть такие великие мои ровесники, как Равиль Ислямов, который сказал: «Концерт Паганини? А какие там проблемы? Ну, разве что каденция Сорэ…» Я не могу подписаться под его словами, потому что потрудиться мне пришлось много, и даже не потому, что этот концерт сложнее других,  он является частью великого мифа Паганини, а это ко многому обязывает. Мне нравится эта музыка, она праздничная, легкая, виртуозная и радостная (по большей части), а это то, чего всем не хватает последнее время.  Я могу только представить, как этот Концерт звучал в исполнении Паганини, знаю только, что в оригинале он на полтона выше, и, кроме самого Паганини, ни один скрипач не мог это сыграть, поэтому Концерт  транспонировали в ре мажор. В советском фильме о Паганини Концерт звучит в ми-бемоль мажоре, но когда руки Когана показывают крупным планом, видно, что он играет на полтона ниже, как все.  Это звукооператоры изменили тональность. Что же это был за музыкант, Никколо Паганини, если никто до сих пор не может сыграть просто те ноты, которые он написал? 

СПДМ: Вы играете на скрипке начала 18-го века итальянского мастера Гаэтано Паста, предоставленной Домом музыки. Что Вы можете сказать о голосе этого инструмента?
Арсения Сибилёва: Огромное спасибо Сергею Павловичу Ролдугину за такой бесценный опыт – играть на итальянской скрипке. Сразу начинаешь по-другому слышать, по-другому заниматься. Скрипка становится твоим учителем, и сама начинает подсказывать многие нюансы: динамику, фразировку, нажим смычка… Но это начинаешь чувствовать не сразу. Дело не только в более широких технических возможностях, но и в самом тембре. Только теперь я поняла, что в таких произведениях  как сонаты Бетховена, концерты Моцарта, сонаты и партиты Баха добиваться нужного мне совершенства исполнения на простой скрипке бессмысленно, той глубины звучания просто не достичь, хотя технические возможности могут быть такими же. Когда год назад на проекте «Река талантов» на мастер-классе у Михаила Ханоновича Гантварга у меня в пассаже никак не получались двойные флажолеты, он дал мне поиграть на этой скрипке и сказал: «... на ней получатся!». И действительно, получилось.

СПДМ: В списке знаменитых скрипачей прошлых веков едва ли найдется 2-3 женских имени; примерно с середины 20-го века ситуация в этом смысле стала заметно улучшаться, но и сегодня, можно сказать, счет неравный. Как Вам кажется, почему скрипка долгие годы была «мужским инструментом»?
Арсения Сибилёва: Не думаю, что способность глубоко чувствовать и понимать музыку - только мужская привилегия. Это духовное переживание, на этом уровне люди не отличаются  ни друг от друга, ни от Бога. То, что в истории музыки было мало женских имён, объясняется тем, что в социуме у женщин была другая функция, и с социальной точки зрения их главной ценностью была семья. Но мир меняется, открывая новые возможности, в том числе и для творчества женщин. С моей точки зрения, у женщин только один недостаток – когда мы слишком много думаем о форме, теряется содержание. Для женщины очень важно, как она выглядит во время исполнения, а это отнимает много энергии. И те, кому удаётся победить эту слабость, поднимаются на высокую ступень творчества. И если сегодня посмотреть на выдающихся музыкантов, то еще не известно, кого больше.

СПДМ: Кто из исполнителей для Вас является примером?
Арсения Сибилёва: У меня ориентиры очень быстро меняются. Пока я училась в школе, я слушала аудиозаписи Когана, Хейфеца, Ойстраха, Менухина, Перельмана - это великие музыканты. Вообще каждое конкретное произведение я нахожу в идеальном исполнении у разных скрипачей. Когда я играла концерт Сибелиуса в 3-м туре на Дельфийских играх в Ростове-на-Дону, прямо перед выходом на сцену я слушала его в исполнении Виктории Мулловой. Ойстрах вдохновлял меня перед исполнением сонат Бетховена, у Хейфеца были  лучшими  «Цыганские напевы» Сарасате.  Когда я поступила в консерваторию, то начала очень много слушать современных молодых исполнителей и многое у них перенимать, таких как: Tatsuki Narita (Тацуки Нарита), Clara Jumi-Kang (Клара Юми Канг), In Mo Yang (Ин Мо Янг), Светлин Русев и другие. Но Михаил Ханонович  развернул мои музыкальные предпочтения, и теперь мне опять кажется, что исполнители 20-го века более весомы, чем современные. Сейчас больше всего я смотрю и слушаю Когана, Филиппа Хиршхорна.

СПДМ: Что из мирового скрипичного репертуара Вам ближе всего?
Арсения Сибилёва: Мой любимый композитор – это тот, чьё произведение я в данный момент играю. Когда начинаешь углубляться в творчество композиторов-классиков, то даже та музыка, которая раньше для меня не являлась настолько значительной, при погружении в нее, начинаешь понимать, что она действительно прекрасна. Каждый композитор – это отдельный мир, который надо прожить, в который надо окунуться. У меня был период Баха, был период Паганини, я переживала всю глубину Сибелиуса. Я не могу сказать, что один лучше другого. Но в любом случае, думаю, что, прежде всего, это классика и романтика до середины 20-го века. И по большей части кантилена. Скрипка всё-таки должна петь, вдохновлять, она создана для мелодии, также как и человеческий голос.

СПДМ: Что, кроме классики, Вам хотелось бы исполнять?
Арсения Сибилёва: Я очень люблю музыку Хиндустани (это классическое музыкальное направление Севера Индии). Пожалуй, только в этой традиции есть глубокое философское обоснование связи музыки с природой. Понятие «рага»  – непереводимо, и как говорят индийские музыканты,  легче объяснить, чем «рага» не является. Каждый мелодический ход, интервал, разрешение связаны с явлениями природы: крик птицы, дождь, начало осени, - эти образы раскрывают  эмоции и одухотворяют каждый звук. Еще люблю раннее барокко, люблю древние народные английские и кельтские мелодии. Чем дальше от современности – тем я чувствую музыку более родной.

СПДМ: Чем Вы любите заниматься в свободное от музыки время?
Арсения Сибилёва: В детстве мне нравилось многое: рисовать, танцевать, я занималась акробатикой, рукоделием, изучала древние языки, играла в театре и просто очень любила гулять в парке. Но скрипка с каждым годом занимала в моей жизни всё больше места и постепенно отодвигала на второй план все другие увлечения. Но я не расстаюсь со своими любимыми занятиями, как со старыми игрушками, почти все из них взяла с собой во взрослую жизнь.

IN ENGLISH