Глеб-Иосиф Романчукевич родился в 2001 году в Москве. Обучаться музыке начал в Детской музыкальной школе им. Г.Ф. Генделя (класс Заслуженного работника культуры Всеволода Демидова). Продолжил обучение в Московском государственном колледже музыкального исполнительства им. Ф. Шопена (класс доцента Дарьи Петровой). С 2020 года – студент Московской государственной консерватории им. П.И. Чайковского (класс профессора Павла Нерсесьяна, доцента Алексея Набиулина). В 2014 году стал лауреатом II  премии международного конкурса молодых пианистов «Astana piano passion» (Астана), в 2016 году – дипломантом I Международного конкурса молодых пианистов Grand Piano Competition (Москва). В 2017 году – лауреат ХII Фестиваля романтической музыки молодых музыкантов Москвы "Virtuoso2017". В 2019 году – финалист III Московского Международного конкурса пианистов Владимира Крайнева. Стипендиат премии Президента РФ (2017). Стипендиат правительства Москвы (2017). Ведет активную концертную деятельность.
 
Глеб-Иосиф Романчукевич: Одно из самых ярких впечатлений самого раннего возраста – «Лунная» соната Бетховена. По всей видимости, это первое сочинение, которое я услышал в своей жизни, и даже ранее – мама слушала его во время беременности.
Размышляя о детских музыкальных впечатлениях, я не могу не сказать о встрече с Всеволодом Владимировичем Демидовым и учебе в его классе в музыкальной школе им. Генделя.  Он был замечательным педагогом, преподавателем Ленинградской консерватории, профессором Каирской консерватории и восхитительным пианистом ленинградской школы, лауреатом многих международных конкурсов. В числе его заслуг – Золотая медаль на Всемирном фестивале молодежи и студентов.  Именно благодаря Всеволоду Владимировичу я встал на путь профессионального музыканта. Он буквально открыл для меня дорогу в мир музыки.
 
Санкт-Петербургский Дом музыки (СПДМ): Как Вы чувствуете себя на сцене во время исполнения?
Глеб-Иосиф Романчукевич: Состояние бывает разным. Когда-то это волнение, чувство высокой ответственности перед музыкой, а когда-то свобода и ощущение спонтанности, импровизационности. Именно последние два состояния мне весьма дороги.
 
СПДМ: В отличие от музыкантов других специальностей, играющих на своих инструментах, на концертах Вам каждый раз приходится привыкать к новому роялю, новому звуку. Как Вы справляетесь с этой сложностью? 
Глеб-Иосиф Романчукевич: Думаю, накопленный опыт здесь важнее всего. Но нельзя переоценить значение предконцертных репетиций, за время которых пианист имеет возможность установить контакт с новым инструментом и акустикой зала. Хотя у меня бывали случаи, что весьма важные сольные выступления проходили и вовсе без репетиции в зале. Главное здесь – чтобы исполнителя вел звуковой проект. Тогда и акустика, и инструмент начнут повиноваться.
 
СПДМ: Фортепиано – самый популярный в мире инструмент.  С одной стороны – это большие возможности для музыканта, с другой – большая конкуренция. Как Вы планируете реализовать первое и справиться со вторым?
Глеб-Иосиф Романчукевич: Для меня главное – это как можно более полно исследовать глубины музыки, в сочетании с постижением всех тайн фортепианной игры. В таком случае исполнение становится по-настоящему уникальным и неповторимым, начинает магически действовать на слушателя. А если исполнение единственное в своем роде, то о какой конкуренции можно говорить? Единственным соперником для подлинно зрелого и самобытного художника остается он сам.
 
СПДМ:  В конце прошлого года вы выступили в Марокко в проекте Дома музыки «Посольство мастерства». Чем запомнилась Вам эта поездка и само выступление?
Глеб-Иосиф Романчукевич: Поездка в Марокко была незабываемой. Впечатлило все: прекрасная природа, солнечные дни, замечательные памятники архитектуры старинного города Рабата, теплый прием представителей Русского дома, общение и сотворчество с блестящими коллегами кларнетистом Филиппом Создателевым и скрипачом Андреем Зубенко. Во время самого выступления меня вдохновила отдача зала. Слушатели были абсолютно поглощены музыкальным действом, при этом в зале не осталось ни одного свободного места! Я очень благодарен Санкт-Петербургскому Дому музыки и Сергею Павловичу Ролдугину за возможность выступить в такой замечательной стране.
 
СПДМ: Впереди у Вас еще одна поездка по проекту «Посольство мастерства» – в Лаос и Вьетнам. Какую программу Вы будете исполнять?
Глеб-Иосиф Романчукевич: Помимо аккомпанемента моим замечательным коллегам флейтисту Петру Худоногову и скрипачу Александру Папушеву, я буду исполнять «Картинки с выставки» Мусоргского. Это особое для меня сочинение, в котором, на мой взгляд, удивительным образом воплощены величие, широта и духовность России. Недаром Святослав Рихтер считал «Картинки» величайшим русским произведением для фортепиано соло.
 
СПДМ: Творчество каких композиторов Вам наиболее близко?
Глеб-Иосиф Романчукевич: Нужно сказать, что в разные периоды жизни мой пантеон видоизменялся, в нем смещались акценты. Наверное, в настоящий момент наиболее близкими для меня авторами являются Бах, Бетховен, Шуберт, Шопен, Рахманинов и Метнер.
 
СПДМ: Как Вы относитесь к современным форматам выступлений, в которых музыка соединяется с другими видами искусства?
Глеб-Иосиф Романчукевич: Идея синтеза искусств мне весьма интересна. Например, бывает очень яркое впечатление, когда на концерте звучание музыки перемежается чтением стихов, либо писем композиторов. Думаю, что подобные эксперименты очень интересны для слушателя.
 
СПДМ: Какие музыканты являются для Вас образцом, возможно, повлияли на Ваше профессиональное взросление?
Глеб-Иосиф Романчукевич:  Для меня абсолютный кумир – Сергей Васильевич Рахманинов. Я вырос на его гениальных записях. Слушаю их постоянно с десятилетнего возраста. Его фразировка, феноменальная виртуозность, тончайшее управление музыкальным временем, эмоциональный накал в сочетании с идеальной выверенностью каждой детали музыкального целого возносят его исполнение на недосягаемую вершину. Одно из моих последних впечатлений – это рахманиновская запись Второй баллады Листа. Запись была сделана во время концерта, и сохранился только фрагмент. Но даже по фрагменту можно судить, насколько гениально великий пианист воплощает образную составляющую листовского полотна. Также на мое становление очень повлияло творчество Генриха Нейгауза (особенно его трактовки произведений Шопена) и позднего Гленна Гульда.
 
СПДМ: С чего начинается для Вас интерес к новому произведению, композитору, которого ранее не исполняли?
Глеб-Иосиф Романчукевич: В разное время жизни у меня были авторы и произведения, открывавшиеся для меня не сразу. Толчком к интересу зачастую бывало прослушивание чьей-либо выдающейся записи. Тут нельзя не вспомнить фразу Рахманинова из его статьи «Десять характерных признаков прекрасной фортепианной игры»: «Несомненно, наилучший путь – прослушать его (произведение) в исполнении пианиста, чей авторитет как интерпретатора не подлежит сомнению». Например, многие сочинения Шуберта стали мне понятнее благодаря трактовкам Андраша Шиффа и Малколма Билсона, многие шопеновские сочинения – благодаря Генриху и Станиславу Нейгаузам. Это один путь. Другой более сложен и менее выразим словами. Многие сочинения, при первом знакомстве не оцененные по достоинству, продолжают жить в подсознании, и в какой-то момент я ощущаю, что данная музыка становится мне очень близкой. Причины такой перемены восприятия могут быть совершенно разными. Например, Первую сонату Рахманинова, с ее метаниями, мучительными духовными поисками, периодами бескрайней тоски и внутренних бурь, я впервые по-настоящему воспринял во время болезни. Таким образом, музыка может найти путь к сердцу, когда ее и не ждешь…
 
СПДМ: Ваш любимый фортепианный концерт? С каким коллективом Вы хотели бы его исполнить?
Глеб-Иосиф Романчукевич: Очень трудно выбрать одно сочинение. Наверное, в настоящий момент это Второй концерт Брамса и Второй концерт Прокофьева. Мечтаю исполнить эти шедевры с оркестром Мариинского театра.
 
СПДМ: Есть ли сейчас какие-то особенно популярные увлечения в молодежной консерваторской среде и чем увлекаетесь Вы?
Глеб-Иосиф Романчукевич: Увлечения у консерваторцев разного рода. Кто-то увлекается современной музыкой, серьезно в нее погружается. Признаюсь, что я пока весьма далек от современной музыки, возможно, в будущем наступит иная стадия моего музыкантского развития, и я стану к ней ближе. Других моих коллег привлекает, например, исторически информированное исполнительство. В моей творческой жизни был опыт выступления на оригинальном рояле французской марки Erard 1848 года. Было чрезвычайно интересно и увлекательно пообщаться с этим инструментом, услышать знакомую музыку в новых красках, расслышать в ней новые, до того момента скрытые для меня смыслы. Если говорить о немузыкальных интересах и увлечениях, то я достаточно много читаю, как художественную, так и специальную музыковедческую литературу. Также постепенно открываю для себя мир классического кинематографа. Из последних впечатлений – картины Брессона, Феллини, Бергмана и позднего Чаплина.
 
Интервью подготовила Татьяна Михайлова